– Ну почему же сразу дурак? – чисто из мужской солидарности решил поддержать я друга. – У человека чувства…

– У него не чувства, у него дурость! – отчего-то завелась девушка. – Он уже полгода ей подарки дарит, а толку нет. Использует его девка!

– Она не девка! – возмутился Витослав.

– Ну да, ну да, – со скепсисом на лице, согласилась с ним Ханна. – Она не девка, она богиня! Афродита, наверное. Ведь только богине можно постоянно нести подношения и ничего не получать в ответ.

– У меня хотя бы есть кому нести! – огрызнулся Большаков. – А тебе вот никто не носит!

– А мне от таких придурков ничего и не надо!

– Эй, вы чего завелись?! – встрял я в их перепалку. И обратился к Кискер. – Ну носит он подарки и носит. Ты-то чего так нервничаешь?

– Да жалко мне дурака! – вздохнула девушка. – Ладно, не буду больше. Прости Вить!

– Да ничего, – отмахнулся ничуть не обидевшийся Витослав, и снова вернулся к обсуждению своей зазнобы. – Мне кажется, что сегодня она почти согласилась! Так ей этот кулон понравился.

– Дорогой кулон? – спросил я.

– Одиннадцать серебряных.

– Ну нифига себе! А ты богатенький буратино!

– Кто? – не понял парень.

– Деревянный человек, – пояснил я, и сменил тему, стараясь скрыть свою оговорку. – Потому что делаешь всё неправильно!

– Это что же я делаю неправильно? – заинтересовался Большаков. И Ханна тоже повернулась в мою сторону и навострила ушки.

– Да всё. Киска правильно сказала…

– Эй, и ты туда же! – возмутилась девушка. – Ну ладно этот пень! Но ты-то, Маркус!

– Прости, прости, – выставил я перед собой ладони и улыбнулся. – Не Киска! Кошечка!

– МАРКУ-УС!

– Молчу, молчу! – засмеялся я. А затем снова повернулся к Витославу. – Ханна правильно сказала: подарки даришь, а толку нет…

– Это что же тут правильного?!

– Да не перебивай ты! – повысил я голос. И, убедившись, что меня слушают, продолжил: – А толку нет, потому что даришь не той девушке!

За столом воцарилась тишина. Даже Ханна смотрела на меня круглыми, как у совы, ничего не понимающими глазами. Про Большакова и говорить не надо.

– Объяснись! – с угрозой в голосе произнес парень, наконец-то выйдя из ступора.

– Не нервничай! – улыбнулся я. И продолжил: – Вот смотри… Ты своей Солнцевой подарки уже давно даришь. Верно? И что получается? А ничего! Она к этому привыкла, и воспринимает как должное. Тут даже не важно, интересен ты ей на самом деле, или нет. Она уже считает себя своей собственностью. И тебе надо это исправить, иначе так будет продолжаться до самого выпуска.

– А причем тут другая девушка?

– А при том. Представь такую ситуацию: Ты достаешь свой подарок, идешь к своей зазнобе, но, немного не дойдя, даришь его другой девушке. Просто даришь, ничего не предлагая. Разве что комплимент какой сделать можешь. А Солнцева всё это видит. Как думаешь, какая будет её реакция? Она ведь уже привыкла, что ты только ей внимание оказываешь. А тут такой поворот неожиданный. Вот ты бы как отреагировала, Ханна? – спросил я у нашей подруги.

– Я? – задумалась Кискер. – Да глаза бы этой курице выцарапала! А потом и козлу этому!

– Вот! – торжественно произнес я, подняв вверх указательный палец. – Хоть какая-то реакция будет. А в следующий раз подарок отдашь ещё какой-нибудь девушке. И так же, чтобы Солнцева все это видела. Она тогда совсем загрустит. Подумает, что ты к ней стал равнодушен. А ты затем подойдешь к ней, причем без подарка, и предложишь сходить на свидание. Только надо это как бы между делом предложить. Вроде как ты мимо проходил, увидел ее и решил спросить. Понял?

Над нашим столиком снова повисла тишина. Друзья крепко задумались над моими словами, а я в это время допил чай и доел булочку.

– А ведь может сработать, – спустя минуту подала голос Ханна. – Так и сделай, Вить!

– Да как-то это… – слегка растерянно пробормотал Большаков. Но потом, видимо, решился и кивнул. – Попробую!

– Вот и славно! – подвел я итог разговору и встал из-за стола.

– Марк, а как ты вообще это все придумал? – поинтересовался Витослав.

– Чаще надо в библиотеку ходить! – рассмеялся я. – Там и не такое узнаешь.

И пошел к выходу, оставив друзей в полной растерянности.

Но возле столовой меня перехватили. Девушка. Высокая, на полголовы выше Маркуса, стройная, с о-очень приличными формами и вообще вся такая миленькая и красивенькая.

– Маркус, привет! – схватив меня за руку, поздоровалась она. – А ты сейчас куда?

– Эмм… – немного растерялся я, но все же ответил. Причем первое, что пришло в голову. – В библиотеку.

– О, и я туда же! – радостно заявила девушка.

Я порылся в памяти и попытался вспомнить ее имя. Ага. Иванова Наталья. Моя одноклассница. Боярышня, вроде. И чего этой боярышне от меня надо? Что-то не припомню, чтобы она хоть раз с Маркусом хотя бы поздоровалась. А уж про совместный поход в библиотеку я и вовсе молчу.

– И зачем? – настороженно поинтересовался я.

– Да вот, хочу с тобой поближе познакомиться! – ослепительно улыбнулась Наталья.

– Да-а? – протянул я, пытаясь понять, что вообще происходит. Неужели сказывается моя победа над Концовым и его прихлебателями. А ведь верно. Я и в самом деле сегодня весь замечал направленные на себя взгляды девушек. Причем, заинтересованные такие…

– Ага, – радостно ответила Иванова. И затараторила: – Я и раньше хотела, да всё повода не было. А давай вместо библиотеки с тобой куда-нибудь еще сходим. Вдвоем. В театр, например. Я слышала, что к нам снова Греческий приехал. А потом еще куда-нибудь. Ну, ты понимаешь…

– Ага, понимаю, – растерянно ответил я. Это что, прямой намек что ли? Интересно, в этом мире это в порядке вещей, или мне просто повезло? Память Маркуса на этот раз оказалась бесполезной. Ничего такого он не знал. Да и вообще девушками не сильно интересовался. А если это и в самом деле так, то надо этим пользоваться! Какой нафиг театр?! Капище! Вот только надо уточнить кое-что… – Слушай, Наташ, а ты девственница?

БУМ!

Удар в челюсть был не столько сильным, сколько неожиданным. Я его даже заметить не успел. В голове вдруг зашумело, а окружающий мир слегка поплыл. Я, на нетвердых ногах, сделал пару непроизвольных шагов назад и, не удержав равновесие, сел на задницу.

– Извращенец! – выкрикнула Иванова и быстро ушла. А я остался сидеть посередине школьного коридора.

Глава 12

Я шел по гимназии, потирал челюсть и злился. Злился, в первую очередь, на себя. И на Маркуса. И на Иванову. И на весь этот странный мир с его странными обитателями. И на боль, вспышка которой снова прострелила бок, когда я поднимался с пола.

На боль злился больше всего. Я так сильно зациклился на том, чтобы от неё избавиться, что, кажется, совсем перестал думать о чём-то ещё.

А ведь действительно! Чуть ли не всё время пребывания в этом мире я только и делаю, что пытаюсь найти способ себя излечить. Жертвы, боги, капища… И, что самое главное, лишь думаю, а не действую. Даже сны странные на эту тему сниться стали. Пора что-то делать!

Я так сильно задумался, и снова на эту же тему, что сам не заметил, как добрался до ворот гимназии. И брел бы наверно и дальше, если бы какой-то парень, что шел на встречу, не оттолкнул меня со своего пути. Нагло так. Словно я невидимый. А затем побежал дальше.

И злость, которая до этого была направлена на самого себя, выплеснулась наружу.

– Эй, придурок! – крикнул я ему в след. – Я что, прозрачный?!

Парень резко, словно на стену налетел, остановился и медленно обернулся.

Высокий, крепкий, широкоплечий, светловолосый. Определенно старше Маркуса. А ещё очень опасный. Движется как уличный кот, который по несколько раз в день вступает в битву, охраняя свою территорию.